Он сидел в траве и терпеливо выжидал.
Солнце зашло около получаса назад, но это не мешало таинственному наблюдателю с поражающей внимательностью фиксировать каждую деталь окружающей обстановки. Мало что могло укрыться от его алого, словно тлеющий уголек, глаза, и мало что могло проскользнуть достаточно тихо, чтобы не быть услышанным его чуткими ушами.
Запахло дымом. Сегодня у деревенских было какое-то празднование, и они уже распалили костер, удачно выбрав в качестве места праздника большую лужайку на окраине. Здесь, у реки, уже никто не ходил.
Дым отгоняет комаров. У рек же их полным-полно. В какой-то момент наблюдатель испытал сильное желание пройти туда и смешаться с толпой, но он быстро отказался от этой идеи. Слишком много посторонних запахов, звуков и красок. А сейчас ему была необходима концентрация.
Никто бы и не заметил одинокого странника, выходящего из чьего-то дома неподалеку и устало бредущего к костру. Но наблюдатель заметил. Заметил того, за кем наблюдал уже несколько часов. Заметил и постепенно начал сокращать дистанцию.
Трава едва заметно колыхнулась. Возможно, ветер. А возможно, незримый охотник…
Он был уже рядом. Стоял в сумерках, прижавшись к стене того самого дома и продолжая внимательно следить за своей, как показалось преследователю, неосторожной и беспечной целью. Неужели этот жалкий глупец всерьез надеется сойти за обычного бродягу? Неужели его надменный вид, его черты лица, его осанка и походка останутся незамеченными?
Для кого-то – возможно. Но не для Призрака. Слишком много лордов он повидал на своем пути.
Он растворился в воздухе, словно дым. На месте, где он стоял всего несколько секунд назад, уже никого не было. Именно за это он получил свое прозвище, и оно было совершенно заслужено.
Если бы кто-то вглядывался в толпу, то, возможно, он разглядел бы неторопливо шагающую фигуру в серой рубахе. Странным ему показалось бы, в первую очередь, то, что этот крестьянин прикрывал свой правый глаз платком, завязанным на его голове… а более внимательный взгляд заметил бы темно-сероватый оттенок его кожи и слегка выглядывающие из-под светлых волос необычной формы кончики ушей. Но фигура вела себя настолько раскованно, уверенно и обыкновенно, что никто ни о чем не подозревал. В толпе он сошел бы за простого полуэльфа.
Да и, к тому же, никто ведь не вглядывался, верно?
Глаз ни на минуту не упускал из виду лорда-бродягу. Вот он сел на замшелое поваленное дерево около разгорающегося огромного костра. Чуть в стороне жонглеры и странствующие артисты уже начинали какое-то представление. Люди вокруг либо расселись вокруг костра, либо смотрели на приезжих выступающих. Шум, болтовня.
Призрак растворился в этих людях, в этих звуках, в этих запахах. Он стал частью толпы, единым неделимым целым с ней. Лишь око, пронзительное алое око продолжало сосредоточенно наблюдать.
В какой-то момент странник оторвал свой пустой взгляд от костра. И тогда Призрак явил свое лицо – на миг, единственный миг, слишком незаметный и мимолетный для всех, но достаточный для лорда, уходящего от преследования.
Глаза бродяги испуганно уставились в то место, где только что стояло это видение. Может, это был лишь обман зрения, плод его собственных воображения и страхов? Или все же убийца, пришедший по его душу?
Он подчеркнуто неторопливо поднялся, попытался зевнуть и ленивым, будто усталым, но все же слегка нервным шагом направился назад в таверну. Призрак улыбнулся сам себе. Его цель переигрывала. Она была фальшива и едва прятала свой страх.
Именно на это и рассчитывал наблюдатель. На то, что слишком подозрительный и осторожный, но наивный и самонадеянный лорд поспешит уйти, едва разглядев в толпе тот самый образ, что мерещился ему в ночных кошмарах. На то, что он отделится от всеобщего сборища и поспешит запереться в своей комнате в таверне, чтобы отбыть на рассвете. Горделивый глупец!
Многие повернулись и проводили взглядом одинокого путника. Но как ушел загадочный незнакомец не заметил никто.
Дверь тихо закрылась, но чуткий слух Призрака уловил его ускорившиеся беспокойные шаги. Ловушка захлопнулась. Лорду-бродяге уже не суждено выйти из этого проклятого места живым.
Возможно, лорд решит сменить комнату, хотя это было маловероятно. Но он в любом случае должен был зайти в свою. Несчастный!
Призрак уже был с другой стороны таверны. С той, где обычно ошиваются местные пьянчуги и хулиганы. С той, которая сейчас пустовала, ведь подобное празднество – рай и для тех, и для других.
Сильные пальцы охотника цепко хватались за уступы, находя даже самые незаметные. Подоконник, кирпич, карниз… со стороны он бы походил на паука, ползущего по стене, подкрадывающегося к своей добыче, не издающий ни единого шороха.
Лорд нервно метался по комнате и торопливо собирал свои вещи. Он не снял плаща и тщательно упаковывал рюкзаки. Было ясно, что он решил сбежать прямо сейчас. Но сбежать ему уже не было суждено.
Он поднял взгляд, чтобы увидеть то, что ему суждено увидеть последним в своей жизни. Алое, словно тлеющий уголь, око хладнокровно взирающее на него из темноты. Еще мгновение – и Призрак бы перерезал ему глотку. Но убийца стоял неподвижно. Это была игра. Все решали секунды.
Лорд вскрикнул… нет, не вскрикнул. Отравленный кинжал уже вонзился ему над горлом, прорезав язык и пройдя в мозг. Движения Призрака были столь же точны и стремительны, сколь и смертоносны.
Он не выдернул нож из раны сразу. Подхватив обмякшее тело жертвы, он тихо и аккуратно положил его на кровать. Он избегал малейших шорохов, малейшего стука. Лишнее внимание было бы сейчас крайне некстати, хотя лорд по-прежнему издавал тихий, едва слышный хрип.
Он выдернул кинжал из тела с тем же хладнокровием, с коим всадил его. Цинично вытер его о плащ странника, только что обретшего вечный покой. Легким, неуловимым для уха шагом подошел к окну. Настала пора прощаться с лордом. Он вышел через окно, через которое вошел несколько мгновений назад, оставив комнату в мертвой, холодной тишине.
Настало время уходить отсюда. Он всегда испытывал некоторое сожаление, когда расправлялся со своими жертвами. Многие из тех, кто пал от его клинка, не заслуживали смерти. Но Призрак старался об этом не думать.
Там, в Городе, его ждала его награда.